С ПРАЗДНИКОМ ПОЗДРАВЛЯЕМ ВСЕХ ВАС, ДОРОГИЕ БРАТЬЯ И СЕСТРЫ, ДОРОГИЕ ПРИХОЖАНЕ!!!
Тропарь Воздвижению Креста Господня, глас 1:
Спаси, Господи, люди Твоя /
и благослови достояние Твое, / победы на сопротивныя даруя //
и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство.
Кондак Воздвижению Креста Господня, глас 4:
Вознесыйся на Крест волею,/ тезоименитому Твоему новому жительству,/ щедроты Твоя даруй, Христе Боже,/
возвесели нас силою Твоею,/ победы дая нам на сопостаты,/
пособие имущим Твое оружие мира,// непобедимую победу.
Величание
Величаем Тя, / Живодавче Христе, / и чтим Крест Твой Святый, / имже нас спасл еси от работы вражия.
Праздник Воздвижения, посвященный Кресту Христову, выражает литургический (богослужебный) аспект почитания христианами Голгофского Креста как орудия спасения человечества. Название указывает на торжественное поднятие Креста («воздвижение») после обнаружения его в земле. Это единственный двунадесятый праздник (т. е. один из двенадцати величайших праздников годового цикла), исторической основой которого явились не только новозаветные события, но и более поздние – из области церковной истории.
«Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Дорогие братья и сестры, сегодня Святая Церковь, празднуя Воздвижение Честного и Животворящего Креста Господня, в своих богослужебных песнопениях многократно называет Священное Древо оружием против дьявола. Возможно, каждый из нас когда-нибудь задумывался над такими вопросами, как: «Почему иногда маги и чародеи не боятся Креста, но используют Его в своих обрядах?», «Почему один человек с помощью крестного знамения прогоняет бесов, а другой только потешает темные силы своими телодвижениями?», «Почему православная страна, усеянная накупольными и поклонными Крестами, не была ограждена от атеистических гонений и погромов?»
Только что за Божественной Литургией был прочитан евангельский фрагмент от Иоанна, повествующий о последних мгновениях жизни земного Иисуса Христа и Его распятии на Кресте. Параллельно этому евангельскому отрывку существует повествование об этих трагических событиях в версии святого апостола и евангелиста Матфея. Обращаясь к древнегреческому тексту Нового Завета, можно заметить, что евангелист Матфей, при описании распятия Иисуса Христа, для обозначения процесса наблюдения окружающих за умирающим Богочеловеком на Кресте, употребляет два разных глагола: для описаниясмотрения римских воинов и основной народной массы использует orao (Мф. 27:54), а для обозначения взирания жен, следовавших за Господом из Галилеи, обращается к другому глаголу — theoreo (Мф. 27:55). Первый глагол описывает действие обычного наблюдателя, который видит только внешние проявления, не задумываясь о причинах, взаимосвязях и значении; второй же определяет процесс наблюдения, при котором смотрящий видит в происходящем не только видимое, но подключает духовное зрение, проникающее в причину, в смысл, в значение. Такой вид человеческого зрения античные философы и святые отцы называли умозрением. Не случайно, что от глагола theoreo происходят слова «теория» и «теорема»: ведь хорошему физику-ядерщику не обязательно видеть у себя в квартире ядерный реактор, ему достаточно знать его устройство, предназначение и цель существования.
Первая группа людей видела в Умирающем на Кресте очередного человека, провинившегося перед римским правосудием: кто-то смотрел и радовался, что виновный наказан, кто-то, может быть, сочувствовал, видя страшные мучения человека, а кто-то мог восхищаться тем, как достойно человек переносит страдания. И те, и другие, и третьи, хотя и по-разному относятся к претерпевающей казнь личности, сходятся в одном — они смотрят на происходящее только телесными очами, поверхностно.
Безусловно, телесные глаза жен, следовавших за Господом из Галилеи, видели то же самое, что и зрители первой группы. Но что должны были увидеть они в происходящем духовными очами?
Для ответа на этот вопрос нужно обратиться к кондаку Преображения Господня, который не так давно звучал в этом храме: «На горе преобразился Ты, и, насколько могли вместить ученики Твои, они славу Твою, Христе Боже, созерцали, чтобы, когда Тебя увидят распинаемым, уразумели, что Твоё страдание – добровольное и миру возвестили, что Ты – воистину Отчее сияние». Конечно же, Преображение Господне видели только трое избранных апостолов — Петр, Иаков и Иоанн, — но другие ученики видели чудеса-знамения Иисуса Христа, особенно Пресвятая Богородица, зачавшая Господа от Духа Святого и родившая чудесным образом, — все это говорило о божественности Спасителя, следовательно, Его страдания могут быть только добровольными. «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» (Ин. 1:29), – восклицает Иоанн Креститель на Иордане, указывая на миссию Христа. Бог добровольно пошел на страдания и смерть ради того, чтобы избавить человека от смерти, вызванной грехом. Величайшую любовь Бога к человеку — вот, что видели наблюдатели, смотрение которых описывается глаголом theoreo.
Очень часто мы ограничиваемся только лишь телесным зрением, что приводит к обрядоверию: часто исповедуемся, но редко раскаиваемся; часто читаем молитвы, но редко молимся; часто лобызаем Крест, но забываем о божественной любви. Почитая и лобызая Святое Древо, мы видимым образом показываем, что любим Господа, Который так сильно любит нас. Но нужно помнить, что «кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (1 Ин. 4:20).
Но кто-то может спросить: «Как можно заставить человека любить кого-то, особенно если этот кто-то осуществляет злые поступки в отношениях со мной? Ведь сердцу не прикажешь?!» Мы часто пытаемся искусственно усложнить в теории осуществление тех вещей, которые для нас неприятны. Как ни странно, ответ на этот вопрос очевиден и прост. Для ответа на него нужно вспомнить главный евангельский принцип — не делай другому того, чего не желаешь себе. Это выражение можно перефразировать в обратном порядке: делай другому то, чего желаешь себе. Таким образом, если хочешь полюбить человека, нужно поступать с ним так, как будто ты его уже любишь. Человек состоит из телесной и духовной составляющих, по этой причине они постоянно влияют друг на друга, поэтому все то, что делает тело, отражается на духовной составляющей человека, и наоборот. Для того, чтобы полюбить другого, нужно лишь приложить некоторые волевые усилия к себе, чтобы преодолеть свою гордость и в ответ на зло отвечать добром.
Мы часто неверно понимаем еще один евангельский принцип: «если тебя ударили по правой щеке, подставь еще и левую». Это не христианский мазохизм. Здесь идет речь о том, что нет смысла бесконечно обмениваться «ударами» со своим зложелателем, это ни к чему не приведет. Здесь нет математического закона «минус на минус дает плюс», здесь все по-другому: просто кто-то должен уступить и пропустить лишний «удар» в свою сторону, и сделать в ответ что-то хорошее обидчику. Нередко бывает так, что у самого зложелателя, видящего такой поступок, сердце тоже становится любящим.
Сегодня мы лобызаем Святое Древо с распятым на нем Господом Иисусом, который распростер Свои руки таким образом, как будто Он обнимает ими каждого человека в этом мире. Лобызая сегодня великую христианскую святыню, не будем забывать о том, что этим видимым действием мы показываем свою любовь и благодарность Богу, которая подтверждается нашей любовью к ближним. Мы рискуем оказаться на месте бурсака Хомы из гоголевского «Вия» даже с Крестом в руках, когда мы просто продолжаем плыть по течению обрядоверия, забывая о внутреннем соответствии почитателю Честного Древа. Аминь».
Чтец Сергий Ганин